Убийство на улице Нитти

Его не забыли. На curva Nord во время каждого матча «Лацио» развевается баннер с изображением светловолосого викинга. Жизнь одного из героев скудетто-1974 оборвалась при странных обстоятельствах, которые в течение более 30 лет называли не иначе, как глупой случайностью. Но сейчас, когда некоторых свидетелей уже нет в живых, находится все больше сторонников теории, что 18 января 1977 года на улице Нитти случилось нечто иное, чем официальная версия событий.

18 января 1977 года началось превосходно. Восстанавливающийся после травмы, полученной 24 октября 1976 года в матче третьего тура против «Болоньи», лидер «Лацио» Лучано Ре Чеккони наконец-то провел полный тренировочный день и даже получил от врача команды Ренато Дзяко разрешение принять участие в ближайшей игре против «Чезены». Это не могло не радовать Лучано, ведь изначально предполагалось, что он вернется в строй не раньше марта. Впрочем, доктор Дзяко часто намеренно преувеличивал время восстановления футболистов, чтобы в нужный момент огорошить соперников.

Счастливый Ре Чеккони покинул тренировочную базу в Тор-ди-Квинто и отправился прогуляться по Риму в компании двоих друзей – одноклубников Ренцо Росси и Пьетро Гедина. По пути они встретили Ренцо Гарласкелли, которого также позвали отпраздновать возвращение Чеккони, но тот отказался. Позже Росси ушел – ему нужно было купить вина, а Чеккони и Гедин заглянули к знакомому – парфюмеру Джорджо Фратиччоли. Оказалось, что тот собрался отнести два флакона духов клиенту – в ювелирный магазин, расположенный неподалеку, на улице Нитти в респектабельном районе Фламинио. Парфюмер предложил друзьям сопровождать его.

По дороге Чекконе едва не перехватили: его жена Чезарина позвонила мяснику и заказала продукты. Тот, узнав проходящего мимо лавки Лучано, хотел отдать заказанное и даже окликнул его, но немного опоздал – футболист уже скрылся за углом. Если бы мясник был более расторопен, то последующей трагедии, скорее всего, можно было бы избежать.

К ювелирному магазину все трое подошли около половины восьмого вечера. Фратиччоли и Гедин вошли первыми, Ре Чеккони – за ними. По свидетельству очевидцев, Лучано поднял воротник пальто и закричал: «Всем оставаться на местах! Это ограбление!». Хозяин магазина Бруно Табоккини выхватил «Вальтер» калибра 7.65 мм и выстрелил. Пуля попала Чеккони в грудь. Он начал медленно сползать по стене, шепча Гедину: «Это была шутка, всего лишь шутка». По другой версии, он сказал: «Подожди меня, я тоже ухожу».

Кто-то остановил полицейский патруль, который с включенной сиреной повез смертельно раненого Чеккони в больницу Сан-Джакомо. Спустя полчаса после выстрела Лучано умер. На суде Табоккини оправдали с формулировкой «неумышленное превышение допустимых пределов самообороны».

Римская пресса в большинстве своем встала на сторону Табоккини. В то время в Риме едва ли не каждый день раздавалась стрельба, а передовицы газет напоминали сводки с боевых действий. В городе орудовали Красные бригады, регулярно происходили убийства и похищения, вечерами люди боялись выходить на улицу. Все воевали со всеми: полиция против левых, левые против правых, etc. На руку Табоккини сыграл и тот факт, что незадолго до случая с Ре Чеккони он уже несколько раз подвергался ограблению и стрелял в грабителей.

Лишь главный редактор Corriere dello Sport Джорджо Тосатти написал пронзительную заметку, в которой поражался людскому цинизму: «Смерть Ре Чеккони – это трагедия, к которой никто не может оставаться равнодушным. Она еще раз напомнила, в каком больном обществе мы живем. Эта болезнь находит своё проявление и в комментариях гибели Ре Чеккони. Цинизм вместо сострадания, а разговоры о нелепости розыгрыша вместо возмущения тем, каким способом у человека отобрали жизнь».

Долгое время никто не пытался подвергнуть сомнению официальную версию трагедии, разыгравшейся на улице Нитти, хотя не молчали те, кто не верил, что Чеккони был способен на подобный розыгрыш. Защитник «Лацио» Луиджи Мартини настаивал, что Чекко был самым мудрым в команде. Позднее его слова подтвердил и другие партнеры по команде – Винченцо Д’Амико и Пино Уилсон. Якобы Лучано даже называли il Saggio – мудрецом. Особенно внимательно следует отнестись к словам Уилсона, ведь Беппе не принадлежал к друзьям Чеккони, скорее, они были соперниками.

В молодости Чекко действительно совершал безрассудные поступки. Чего только стоит случай, когда они вместе с Джиджи Мартини приземлились с парашютами прямо на тренировочное поле! Однако с тех пор Лучано остепенился – он стал отцом двоих детей. Да и смерть учителя – Томмазо Маэстрелли – 2 декабря 1976 года не прошла для него бесследно. В те времена почти все футболисты «Лацио» имели при себе пистолеты – это было не развлечение, а дань осторожности. Но Ре Чеккони слишком ценил человеческую жизнь, поэтому был одним из немногих, кто никогда не носил с собой оружие.

Телекомпания RAI тринадцать лет судилась с семьей ювелира Табоккини, противившейся выходу фильма «Дело Ре Чеккони». Он был показан только в 1996 году, да и то его мало кто успел посмотреть. В 2012 году журналист Маурицио Мартуччи опубликовал книгу «Не шутка», в которой доказывается, что Ре Чеккони был застрелен до того, как успел хоть что-то сказать.

Тренер сборной Мальты Пьетро Гедин продолжает хранить тайну убийства

Если систематизировать всю имеющуюся в открытых источниках информацию по делу Ре Чеккони, получается перечень фактов, которые не только не проливают свет на эту историю, но запутывают ее еще больше.

1. На суде Табоккини утверждал, что не узнал Чеккони, так как не интересовался футболом. Однако у Лучано была слишком яркая для итальянца внешность, которую невозможно изменить, только подняв ворот пальто. Кроме того, большинство футболистов «Лацио» жили в этом районе, и все местные жители прекрасно знали Чекко – героя наклеек Panini. Может быть, это адвокат посоветовал ювелиру сказать, что тот не интересуется футболом? Но даже если это и так, то первыми в магазин вошли Гедин и Фратиччоли, с которым ювелир был лично знаком и ждал его с заказом. Мог ли нормальный человек в этой ситуации достать пистолет и выстрелить без предупреждения?

2. Сначала Табоккини сказал, что Чеккони произнес: «Fermi tutti, questa è una rapina!» – «Всем стоять, это ограбление!» Но во время процесса ювелир изменил показания, и в деле фигурировали совершенно иные слова: «Nessuno si muova! Questa è una rapina!» – «Не двигаться. Это ограбление!» Хотя смысл обеих фраз практически одинаков, но, согласитесь, они несколько отличаются друг от друга на слух. Все это может означать, что свидетели договорились о сути, когда придумывали версию о розыгрыше, но разошлись в подробностях.

3. Табоккини утверждал, что выстрелил машинально, почти не глядя, как только услышал фразу про ограбление. Но как быть с тем, что Стефано, сын Ре Чеккони, рассказывал, что Пьетро Гедин много раз ему говорил, что лично он поднял руки? Тогда как Табоккини утверждал на суде, что тот держал руки в карманах. «Поэтому я понял, что этот человек лжет», – заметил Стефано.

4. На предварительном следствии парфюмер Фратиччоли сначала утверждал, что Чеккони тоже поднял руки, но позднее, как и все остальные, изменил показания. Если Чекко успел поднять руки, то зачем ювелир вообще стрелял?

5. На суде Гедин почему-то отрицал, что они с Чеккони были большими друзьями, хотя и был частым гостем у него дома, и его знали родители Лучано.

6. Гедин также путался в показаниях, а впоследствии и вовсе стал избегать сына Чеккони, как будто что-то скрывал и боялся о чем-то проговориться, а когда тому удавалось добраться до него, предлагал достать билеты на футбол, уходя от любых разговоров про гибель отца.

7. После убийства Гедин пошел ночевать к Джиджи Мартини, лучшему другу Лучано, и сказал тому, что Чекко не сделал абсолютно ничего. И первое время он говорил именно это. Однако через несколько дней, под давлением следствия, он изменил показания. На суде его спросили о причине, и он сослался на забывчивость.

8. Бруно Табоккини также сначала сказал, что Ре Чеккони не сделал ничего, чтобы заставить поверить в то, что это ограбление.

9. «Лацио» был крайне непопулярен в СМИ и считался командой, за которую болеют правые. По этой причине пресса сразу встала на сторону ювелира и делала все, чтобы официальная версия не подвергалась сомнениям.

10. Следствие прошло в подозрительно короткие даже для тех времен сроки – всего через 18 дней ювелир был оправдан.

11. В прошлом году Паоло Ленци, президент Lazio Family, перед матчем Италия – Мальта написал Пьетро Гедину (нынешнему тренеру сборной Мальты) открытое письмо, в котором призвал его рассказать правду о событиях, случившихся 18 января 1977 года. Но тот промолчал.

Бруно Табоккини совещается со своим адвокатом

Как же на самом деле могли развиваться события?

Поднятые руки Гедина – одно из доказательств несостоятельности официальной версии. Если бы ювелир стрелял не глядя, как говорил впоследствии, Гедину не зачем было бы поднимать руки, ведь, по показаниям, все произошло мгновенно. Он мог сделать это только в том случае, если Табоккини держал его на мушке.

Наиболее вероятно, что произошло следующее. Гедин, Фратиччоли и Чеккони пришли в магазин почти перед самым закрытием. Ювелир Бруно Табоккини был явно не в себе из-за предыдущих ограблений, а, может, и вообще слегка помешался на этой почве, и когда он увидел перед собой нескольких человек, у него окончательно сдали нервы. Он выхватывает пистолет и сначала наставляет его на Гедина. Тот поднимает руки. В этот момент бывший десантник Лучано Ре Чекони, оценив ситуацию, произносит ставшую роковой фразу, обращаясь к Гедину: «Adesso stai fermo e non fare niente!» – «Стой и не двигайся!» Тогда ювелир переводит «Вальтер» на Чеккони, а оружие самопроизвольно выстреливает, поскольку у него был неисправный ударно-спусковой механизм, и было достаточно одного неловкого движения, что было установлено следствием.

Потом слова Чеккони несколько видоизменили, стараясь создать видимость неудавшегося ограбления. Ведь незадолго до трагедии, случившейся 18 января, Чекко устроил похожий розыгрыш в доме одного из знакомых, о чем было известно многим. Да, отличный способ свалить все на покойника! Версию о неудачном розыгрыше также запустил ювелир – он был единственный, кто общался в тот день с прессой. Естественно, что Гедин ничего об этом не знал, поэтому и Мартини сказал, что Чекко не сделал абсолютно ничего. Однако у Табоккини оказались влиятельные покровители, недаром RAI не мог показать фильм про Ре Чеккони в течение 13 лет, да и римская пресса была изначально настроена негативно к футболисту «Лацио».

Но Лучано Ре Чеккони до сих пор не забыли. Его могила на кладбище в Нервиано стала местом паломничества болельщиков «Лацио». Быть может, пришло время раз и навсегда снять с героя банды Маэстрелли ярлык шутника? Ре Чеккони ушел от нас 36 лет назад, и  пусть он всегда будет таким, каким его помнит лучший друг Джиджи Мартини – любящим отцом, мудрым и рассудительным.

Bonus: Ciao, Re Cecconi

Алексей Логинов, блог "Моя Италия" на Трибуне Sports.ru