В Лондоне в возрасте девяноста одного года скончался сэр Стэнли Роус. Он страдал от пищевого диабета. Время от времени ложился в клинику, чтобы вернуться к привычной жизни здорового человека, а умереть, если уж суждено, от болезни. Последним ударом для него, вероятно, стал чемпионат мира, проходивший на высокогорье. В последнее время он был немного оглушен жизнью, что естественно для человека, который даже в старости ест и пьет в больших объемах (а его объемы были впечатляющими), однако совсем не производил впечатление человека на последнем издыхании. У него была выдержка, которую Теккерей назвал бы превосходной.
Явно тевтонского происхождения – как и все англичане истинно имперской стати – я не мог смотреть на него, не представляя на его голове шлем кромвелевского воина. К тому же у него был слегка седловидный нос, жесткие густые усы, сильный подбородок человека, прекрасно знающего, чего он хочет. Он руководил английским футболом в то время, когда его высокомерие казалось само собой разумеющимся и даже оправданным. Остальной мир всё еще был «изолирован» от счастливых британских островов. Чтобы «белые львы» приехали на открытие римского стадиона, где должен был проходить финал чемпионата мира 1934 года, пришлось смиренно умолять и щедро платить. Соломоново ничья была точным соглашением, о котором никто не осмелился написать, вместо этого приписывая грубые ошибки нашим немногочисленным мастерам, натурализованным и нет. Всё организовали федеральные секретари Отторино Барасси и Стэнли Роус. Англичане всегда смотрели на нас свысока, морща верхнюю губу, словно ее смазали люциферовым навозом, но Барасси не раз хвастался мне, что способствовал торжественным попойкам Стэнли Роуса, великого пьяницы перед лицом Господа. Нельзя отрицать и то, что именно наш инженер вел переговоры о более решительном участии англичан в ФИФА.
Стэнли Роус убедил соотечественников почтить чемпионаты мира и был фактически создателем УЕФА, европейского отделения мировой федерации. После окончания войны именно Роус, и никто другой, положил конец английской изоляции. Когда Футбольная федерация захотела достойно отпраздновать пятидесятилетие своего основания, именно звездная Англия согласилась провести матч с итальянской сборной в Турине. Витторио Поццо растерянно наблюдал за самым легким матчем на земле. Напрасно Элиани просил совета, как закрыть правого крайнего Мэтьюза, который оставался сзади и заставлял бегать Мортенсена: с нашей скамейки доносились лишь вздохи. Ложный инсайд Мортенсен бросался на край, когда передача Мэтьюза уже обыгрывала Элиани. Это было унизительное 4:0. Совершенно расстроенные «лазурные» владели мячом не менее 60 минут из 90. Их оборона создавала обманчивый мираж, как некоторые призрачные оазисы в пустыне.
После того блистательного туринского явления
После того впечатляющего туринского появления Стэнли Роус сопровождал «белых львов» на чемпионат мира 1950 года, убаюкивая себя утешительной надеждой поставить мат всем соперникам. Однако дебют в Белу-Оризонти оказался катастрофическим. «Белые львы» скучились вокруг ворот американцев, которые отчаянно защищались почти всей командой. Пространства не было, и англичане не поняли, что нужно расширить игру и бить издалека. В неподходящий момент начался контрвыпад янки, и случилось невероятное – 1:0. Соединенные Штаты собрали команду, как говорится, «с бору по сосенке». В воротах – иммигрант из Италии, в обороне – британцы неанглийского происхождения, славяне и другие натурализованные игроки, слишком недавно получившие гражданство, чтобы минимально соответствовать правилам ФИФА.
Именно Отторино Барасси предупредил Стэнли Роуса о скандальных американских уловках: подай он жалобу, Англия немедленно получила бы победу из-за явных нарушений в заявке США. И здесь Стэнли Роус проявил черту, за которую я вспоминаю его до сих пор как спортсмена абсолютной честности. Услышав предупреждение Барасси, он пожал плечами, нахмурил лоб, провел своей огромной рукой по (красному) носу и усам, а затем с гримасой прорычал: «Спасибо, друг Отторино, но эти бездельники сыграли настолько жалко, что не заслуживают возвращения в турнир». И позволил «белым львам» вернуться с поникшими головами к их скромным недельным зарплатам. Шедевром Стэнли Роуса, к тому времени уже назначенного баронетом Короны, следует считать чемпионат мира 1966 года. Он сначала договорился (о, с большой осторожностью), чтобы продвинулась Италия, гораздо более уважаемая в Англии, чем Германия. Италия предала его доверие, демонстрируя отвратительный футбол.
И тогда англичанам пришлось поневоле
И тогда англичанам пришлось поневоле объединиться с немцами. Английский судья помог Германии утопить Уругвай; немецкий судья помог Англии одолеть Аргентину, предварительно театрально удалив её капитана. Это был некий Раттин, а судьей был друг Руди Крайтляйн, который лишь предположил, что его оскорбили, и приступил к удалению. Английские газеты писали о «латиноамериканском безумии» (у уругвайцев тоже было пара удалений): никто не осмелился признать, что Аргентина и Уругвай попросту портили праздник. Затем пришлось выбирать судью на финал, и здесь я могу сказать, что сэр Стэнли Роус приобрел швейцарского почтальона Динста, не потратив ни пенни. Попробуйте назначить почтальона из любой точки мира судить финал чемпионата на «Уэмбли»: что уж говорить о том, чтобы засчитать незабитый гол; что уж говорить об удалении того или иного; что уж говорить о том, чтобы наказывать за фолы гостей только вблизи штрафной площади, регулярно ужесточая, однако в центре поля, против авторов фолов среди хозяев! Швейцарский почтальон Динст продал душу дьяволу и его спокойному представителю на земле, сэру Стэнли Роусу. Англия выиграла чемпионат мира, спровоцировав реакцию – более или менее явную – всего футбольного мира за пределами Соединенного Королевства.
Бразилец Хавеланж
Бразилец Хавеланж и хитроумнейший италиянец Франки взяли инициативу в свои руки. Сэр Стэнли Роус выглядел истощенным, в сущности, после триумфа 1966 года. Получив это удовлетворение, источник такой зависти, он уже не смог оправиться. Он продолжал следить за футболом, как следят все те, кто с юных лет бредил им; и почитал самый распространенный национальный продукт – виски – с увлечением, которое уже не знало сдержанности. Его широкое и сердечное лицо начало приобретать синюшный оттенок. Каждая маленькая венка – пинта того хорошего: и время от времени анализы, встревоженная тревога врачей. Сэр Стэнли Роус подчинялся категорическому императиву хорошо лечиться, чтобы скорее вернуться к лучшему питью. Он умер, почитаемый всеми, пережив на год удивительные девяносто лет. Убила его, если верите мне, Мексика, то есть, если подумать хорошенько, его неиссякаемая спортивная страсть. Да упокоится с миром.