Песаола, благодаря своей харизме и футбольной мудрости, создал молодую и талантливую команду, которая завоевала скудетто в сезоне 1968/69.
Бруно Песаола, известный под элегантным прозвищем «эль Петисо» — намёк на его невысокий рост — воплотил в себе чистейшую эссенцию южноамериканской страсти, пересаженной на итальянскую почву. В первые послевоенные годы этот 21-летний аргентинец пересёк океан, чтобы начать приключение, которому суждено было оставить неизгладимый след в итальянском футболе.
Его личность была из тех, что трудно забыть: утончённый ценитель ночной жизни, преданный поклонник табака, наделённый острым как лезвие умом и футбольной мудростью, граничащей с искусством. За его миниатюрной фигурой скрывалась душа гиганта, редкий талант в создании команд и вдохновении атлетов — качества, сделавшие его настоящим мастером своего дела.
Его подход к футболу представлял собой смесь тактической компетенции, житейской психологии и той заразительной весёлости, которая делала его любимцем везде, куда бы он ни приходил. Как он сам повторял в последние годы: «В футболе утратили вкус к иронии и шуткам». Способность разрядить обстановку и создать позитивную атмосферу стала одним из ключей к его успеху.
От Наполи до Флоренции: поворотный момент
После долгого пребывания в «Наполи» — и как игрок, и как тренер — Песаола оказался на распутье. С тренерского мостика он привёл неаполитанцев к серебру в сезоне 1967/68 — блестящий результат, но понимал, что остаться означало бы необходимость прыгнуть выше головы. С присущей ему мудростью он осознал: пришло время менять обстановку:
«Я занял второе место, значит, надо было уходить. Если остаёшься — должен выступить лучше, а тогда это было невозможно».
Приход в «Фиорентину» положил начало настоящей футбольной сказке. Песаоле досталась молодая команда, лишённая таких звёзд как Альбертози и Бруньера, да ещё с проблемой по имени Амарилдо. Бразильца считали возмутителем спокойствия — руководство и пресса жаждали его продать. Но «Петисо» заглянул глубже:
«Спокойствие и хладнокровие, мне нужен Амарилдо. Его не хотело руководство, его не хотела пресса: талантливый, но тяжёлый характер, скандалист, любитель шума. Я сказал: спокойствие и хладнокровие, мне нужен Амарилдо. Уладили контракт — и это стало нашей удачей».
«Фиорентина»: революционная команда
«Фиорентина». Его «Фиорентина». Во всех смыслах детище «Петисо». Во Флоренции до сих пор вспоминают с неизменной благодарностью: Песаола был решающим фактором в психологическом плане. Его весёлость, ритуалы, хитрости, острый ум этого маленького великого человека захватили команду, способствуя магическому состоянию благодати. Послушаем, как сам «Петисо» любил рассказывать о своей «Фиорентине»:
«Эступенда, идеальная команда. Играла в тотальный футбол, с современной манерой игры, опережала своё время. Было всего четыре директора, а президент Бальини постоянно отсутствовал по работе. И ещё был великий, величайший спортивный директор Карло Монтанари — самый честный человек, которого я встречал в футболе. А ещё был наблюдатель, Баджотти, который в воскресенье смотрел будущего соперника и делал мне потрясающие отчёты. И у меня было двенадцать основных игроков. Двенадцать, потому что сначала играл Риццо, а потом Кьяруджи».
«Петисо» создал сбалансированный состав, укомплектованный во всех линиях:
«Суперки в воротах не заставил скучать по Альбертози, ушедшему в «Кальяри». Дебютировал в том году и сразу стал исключительно сильным звеном. Действительно блестящий сезон, лучший в его карьере. Рогора — цепной пёс, опережение, акробатические данные, вцепится — не отпустит. Манчин — стабильный и точный, прямолинейный, выиграл с нами, а потом через год с «Кальяри». Брици? Я никогда не видел такого чистого стоппера. Его критиковали за излишнюю корректность. Ферранте — непобедимый либеро в воздухе, мощнейший. Чиччо Эспозито — фланговый полузащитник, быстрый и выносливый, всегда в движении. Жаловался, что хотел быть плеймейкером. Но в центре был эль Пиккьо. Эх, эль Пиккьо задавал темп, заставлял двигаться всю команду. Ах, Де Систи: великий игрок и великий человек. Потом Мерло, римлянин как эль Пиккьо, безупречен до штрафной. Не хватало завершающего удара. Элегантнейший».
А ещё был Амарилдо…
«Потрясающий, абсолютный чемпион. Умел делать буквально всё: класс, фантазия, геометрия, возвращался, щедро перемещался по полю. Необыкновенный в последнем пасе. Говорили, что он неуправляемый, у меня никогда не было проблем. Было взаимопонимание, оно либо есть, либо нет, его не купишь».
Закончим нападением…
«В первой части справа, под семёркой играл Риццо, хорошая техника, мощнейший удар. Потом, во втором круге, я поставил Кьяруджи, любимчика президента, который сделал разницу. Этот парень создал мне некоторые проблемы, именно потому что был любимчиком президента, а мне любимчики никогда не нравились. Центрфорвард Мараски, хитрец, в штрафной воровал, успевал везде. Был бродягой, в «Фиорентине» раскрылся и забил в том году 14 голов. Эступенда команда».
Искусство управления чемпионами
Талант Песаолы не ограничивался тактикой. Его истинная сила заключалась в умении управлять игроками, мотивировать их и создавать сплочённый коллектив. Его мастерство в обращении с футболистами особенно ярко проявляется в истории встречи с арбитром Ло Белло — типичном для его тренерского стиля сочетании психологии и хитрости:
«Однажды еду в Швейцарию и знаешь, кого встречаю в поезде? Ло Белло, старину Кончетто, который мне говорит: дорогой Песаола, у тебя хорошая команда, способная выиграть скудетто, но скажи Кьяруджи и Амарилдо, чтобы не устраивали представлений, не выносили мозг. Когда вернулся, отзываю их в сторону: так, в воскресенье судит Ло Белло, прошу вас, Амарилдо, когда свистнет, вы — потому что я всем игрокам говорил «вы» — даже если не согласны, должны поднять руки и сказать: «Вы правы, судья, хорошо, судья». А вы, Кьяруджи, постарайтесь не падать. Понятно? Он вас удалит. Ладно… играют и ведут себя эступендаменте. После матча Ло Белло мне говорит: надо же, какие они вежливые, воспитанные. Как тебе удалось их успокоить? Меня слушают, Кончетто!»
Скудетто 1969: шедевр Песаолы
«Фиорентина» Песаолы в сезоне 1968-69 совершила незабываемый подвиг. В напряжённом чемпионате «фиалки» сумели превзойти грозных соперников — «Кальяри» Джиджи Ривы и «Милан» Риверы. Это был триумф тотального футбола на итальянский манер, смесь молодости, класса, характера и зрелищности, очаровавшая всю Италию.
Успех «Фиорентины» был не только результатом блестящей игры, но и той особой атмосферы, которую умел создавать Песаола. Его жизнерадостность, суеверные ритуалы, даже его тактические «уловки» способствовали созданию состояния благодати, длившегося целый сезон.
Бруно Песаола олицетворял эпоху итальянского футбола, которая вряд ли вернётся. Эпоху, когда стратегии рождались в кофейных парах и гуле баров, где расстояние между трибуной и полем измерялось рукопожатиями, а не барьерами. Время, когда с тренерской скамейки поднимались клубы дыма вместе с игровыми схемами, а пресс-конференции были сценой для острых шуток вместо заезженных фраз.
Это был футбол, танцующий на грани импровизации, где уличная хитрость значила столько же, сколько графики атлетической подготовки, а интуиция сияла ярче статистического анализа. Спортивный театр, населённый персонажами больше самой жизни, среди которых «Петисо» сиял как Полярная звезда, освещая своим маленьким большим присутствием неповторимую эпоху нашего футбола.