«Футбол как жизнь: неважно, сколько раз ты падаешь, важно, сколько раз у тебя хватает мужества подняться». И ганский парень никогда не переставал подниматься.
Кумаси — это не просто город. Это пульсирующее сердце ганского футбола, где каждый уголок улицы превращается в импровизированное поле, а каждый ребенок носит с собой мяч, как другие носили бы книгу. Именно здесь, в этой кузнице талантов, Баба Суле, 1978 года рождения, сделал свои первые шаги в футболе.
Кумаси Корнерстоунс стал его первым футбольным домом. Клуб среднего уровня, но с уважаемой историей, украшенной тремя Кубками Федерации (1959, 1965, 1989). Именно здесь молодой Баба начал демонстрировать то, что наблюдатели называли «прикосновением богов»: врожденную способность видеть игру на секунду раньше других, делать сложные вещи легкими.
Выросший в восхищении Джо Айкинсом, героем Кубка Африки 1963 года, Баба развил стиль игры, который сочетал утонченную технику с физической мощью, типичной для африканского футбола. Казалось, его ноги ведут беззвучный, но совершенный диалог с мячом.
Отличные выступления за Корнерстоунс принесли ему вызов в «Черные звездочки», молодежную сборную Ганы до 17 лет. Это было начало путешествия, которое приведет того парня из Кумаси к прикосновению к звездам, прежде чем он упадет в водоворот невезения и возрождения.
Эквадорский апофеоз
Лето 1995 года превратилось в волшебный сезон, один из тех, что остаются в памяти целой страны. «Черные звездочки», как называют молодые таланты сборной Ганы до 17 лет, прибыли в Эквадор с энергией и беззаботностью, типичной для семнадцатилетних, но с жаждой победы, которая светилась в их глазах. Шестой чемпионат мира по футболу среди юношей до 17 лет стал неповторимой возможностью показать себя.
Баба Суле был частью необыкновенной команды. Та ганская сборная представляла собой идеальное сочетание природного таланта и африканской решимости. Город за городом – от Гуаякиля до Портовьехо, от Кито до Ибарры, от Куэнки до Риобамбы – молодые ганцы оставляли свой след. Их футбол был взрывом физической энергии и техники, чего Эквадор никогда прежде не видел.
Путь к славе начался с победы над хозяевами турнира, матча, который развеял все сомнения в ментальной силе этих ребят. За ней последовали победы над Японией, технически безупречной, но физически уступающей командой, и США, которые, несмотря на свою тактическую организацию, не смогли противостоять скорости ганцев.
Но именно в четвертьфинале против Португалии Баба Суле и его товарищи показали, что готовы к чему-то великому. Португальцы, исторически всегда конкурентоспособные в молодежных категориях, были буквально сметены ганским ураганом. Полуфинал против Омана был чуть больше, чем формальностью, хотя ребята из Залива дорого продали свою шкуру.
И вот наступило 20 августа 1995 года, финал против Бразилии. Стадион «Монументаль» в Гуаякиле кипел от страстей. С одной стороны – «желто-зеленые», наследники непревзойденной футбольной традиции, с другой – эти молодые африканские львы, заставившие мечтать целый континент. На 39-й минуте момент, который должен был изменить жизнь Бабы Суле: удар с кручением Джозефа Анса с центра поля, бразильский вратарь Жулио Сезар не удерживает мяч, и он, Баба, бросается на мяч как ястреб. Время, казалось, остановилось, пока мяч пересекал линию ворот, с небольшим касанием Эммануэля Бентила, закрепившим момент.
Безудержный бег после того гола стал символическим образом того Чемпионата мира. Баба и Бентил, бегущие в объятиях друг друга, пока стадион взрывается оглушительным ревом.
«Тот момент, тот гол, тот год… Это было незабываемо для меня и всей команды», – вспоминал годы спустя Баба Суле со слезами на глазах. «Это был волшебный момент для нас и всей Ганы.» Он не мог знать, поднимая тот кубок в эквадорское небо, что этот триумф останется высшей точкой его карьеры.
Та команда 1995 года имела все, чтобы доминировать в африканском футболе в последующие годы. Стивен Аппиа, Кристиан Гьян, Авуду Иссака: некоторые из них добьются успеха в Европе, другие потеряются в лабиринте профессионального футбола. Но в тот момент, под солнцем Гуаякиля, они были просто группой ребят, осуществивших мечту каждого молодого футболиста: выиграть чемпионат мира.
Прыжок в Европу: свет и первые тени
Переход от африканского футбола к европейскому подобен пересечению подвесного моста между двумя мирами. Для Бабы Суле этот мост вел на Балеарские острова, где Мальорка решила сделать ставку на восемнадцатилетнего игрока с кристальным талантом. Шел 1996 год, и испанский футбол переживал один из своих золотых периодов, с техническим уровнем, привлекавшим таланты со всех уголков планеты.
Прибытие на Мальорку было как прыжок в неизведанный океан. Все было другим: ритм тренировок, интенсивность игры, даже воздух, которым дышали в раздевалках. Испанская Сегунда не была Премьер-лигой, но представляла собой квантовый скачок по сравнению с пыльными полями Ганы. Баба оказался катапультирован в футбол, состоящий из тактики, синхронных движений, удушающего прессинга – параллельная вселенная по сравнению с более инстинктивным и физическим футболом, к которому он привык.
Первые недели были многообещающими. Тренеры видели в нем ту взрывную смесь физической силы и техники, которая сделала разницу на чемпионате мира U-17. Товарищи по команде встретили его с любопытством и уважением, осознавая, что среди них чемпион мира в своей категории. Но судьба приготовила для него тяжелейшее испытание.
Диагноз гепатита пришел как гром среди ясного неба. В момент, когда он начал осваиваться, когда его легкие привыкали к средиземноморскому воздуху, его тело предало его. Руководство Мальорки оказалось перед сложным выбором: расторгнуть контракт или довериться молодому ганцу. Здесь появился первый луч света среди теней: клуб решил позволить ему вернуться в Гану для лечения.
«Когда мне диагностировали гепатит, я подумал, что это конец моей европейской мечты», – вспоминал он годы спустя. «Мальорка могла легко избавиться от меня, вместо этого они дали мне шанс, который я никогда не забуду». Возвращение на родину для лечения было путешествием во времени, временным возвращением к истокам, пока европейская мечта оставалась в режиме ожидания.
Выздоровление было медленным, но полным. Когда он вернулся на Мальорку, медицинские обследования подтвердили его полное восстановление. Но три матча за сезон – слишком скудный урожай для игрока, заставившего мечтать целый континент. Клуб решается на промежуточное решение: аренду в Оуренсе, также выступающий в Сегунде.
В Галисии Баба, казалось, наконец нашел свой ритм. Футбол снова стал чистой радостью, его выступления улучшались от матча к матчу. Но именно когда путь казался легким, судьба выставила ему новый солёный счет: перелом локтевой и лучевой костей. Двадцать два матча в том сезоне, достаточно чтобы помочь Оуренсе сохранить прописку в лиге, но снова недостаточно чтобы окончательно взлететь.
Следующий сезон был как дежавю: то же количество матчей, один забитый гол и растущее ощущение, что европейский футбол – это постоянная битва с травмами. И все же, несмотря на все это, его талант продолжал сиять в редких случаях, когда его тело позволяло ему выразить себя в полной мере. Настолько, что привлек внимание клуба, который не нуждается в представлении: Реал Мадрид.
Реал Мадрид и несбывшаяся мечта
Когда Реал Мадрид стучится в твою дверь, это не просто звонок: это судьба шепчет тебе, что ты готов к истории. В 1999 году Баба Суле получает тот звонок, о котором мечтает каждый футболист с детства. Белый дом ищет не просто полузащитника: они ищут наследника Клода Макелеле, одного из самых влиятельных опорников своей эпохи. Давление такого сравнения сломило бы многих, но не Бабу, который видит в этой возможности окончательное признание после лет взлетов и падений.
План Реала был столь же амбициозным, сколь и логичным: вырастить ганский талант в Кастилье, второй команде, чтобы затем постепенно перевести его в основной состав. Путь, который работал со многими талантами до него. Но существовало бюрократическое препятствие, которое не мог обойти даже могущественный Реал Мадрид: правила Сегунды Б, которые в то время не позволяли регистрировать игроков не из ЕС.
«Мне сказали, что я должен начать со второй команды», – вспоминает Суле со смесью гордости и сожаления в голосе. «Но правила были ясны: эта лига была зарезервирована только для европейцев и испанцев». Так Реал Мадрид разработал план Б: аренда в Леганес, клуб-сателлит на окраине Мадрида, с обещанием быстрого возвращения после того, как он докажет свою ценность.
Предсезонная подготовка с «Пепинерос» была электризующей. Баба, казалось, наконец нашел свое место: физическая форма держалась, техника всегда была при нем, а зрелость, приобретенная в предыдущем испанском опыте, позволяла ему читать игру как никогда прежде. Скауты Реал Мадрида, присутствовавшие на товарищеских матчах, улыбались удовлетворенно: инвестиция, казалось, должна была окупиться.
Потом наступил тот проклятый первый день чемпионата против CD Логроньес. Часы показывали 63 минуты, когда колено Бабы сказало «хватит». Это была не просто травма: это было начало голгофы, которая держала бы его вдали от полей почти четыре года. Четыре года, в течение которых мечта о Реал Мадриде медленно превращалась в все более размытый мираж.
Стойкость Бабы проявилась снова. Через операции, реабилитацию и железную решимость, ему удается вернуться на поле в сезоне 2003-2004, последнем, в котором он мог быть отдан в аренду согласно регламенту. Судьба, казалось, предлагала ему последнюю, невероятную возможность, когда сам Висенте дель Боске появился у кромки поля, чтобы посмотреть его игру.
«Мне сказали, что Дель Боске был там ради меня», – рассказывает Суле дрожащим голосом. «Если бы я хорошо сыграл, они взяли бы меня с первой командой на предсезонную подготовку в Японии». Возможность всей жизни снова должна была материализоваться. Но на 86-й минуте, в казалось бы безобидном эпизоде, колено снова подвело. Прием мяча на грудь, поворот, и мадридская мечта окончательно разбивается о газон.
Врачи были однозначны: продолжать играть на таком уровне означало бы рисковать навсегда нарушить подвижность. Семь матчей за Леганес — это все, что осталось от того периода, который должен был стать прихожей к славе.
Реал Мадрид, этот гигант мирового футбола, видевший в нем потенциального преемника Макелеле, должен был смириться с очевидным. Белый дом остается несбывшейся мечтой, одной из тех историй, которые заставляют задуматься о хрупкости обещаний в профессиональном футболе. Но, возможно, больше всего она остается символом того, насколько судьба может быть жестока в своих шутках: позволить тебе коснуться неба пальцем, только чтобы снова сбросить на землю.
Перерождение: от звезды до шофера
Есть что-то поэтичное и одновременно щемящее в том, как судьба иногда переписывает наши истории. Для Бабы Суле переход от потенциальной звезды Реал Мадрида к шоферу, водителю молодого Давида Де Хеа, возможно, представляет самую символичную главу его футбольной параболы.
Но сделаем шаг назад. После заката мадридской мечты Суле пытается зубами и когтями удержаться в профессиональном футболе. Это паломничество по испанской футбольной географии: УЭ Льейда, где он не сыграл ни минуты, Томельосо, где набрал 14 матчей, Сан Исидро с 9 появлениями, Рапитенка в Терсере, и наконец Райо Махадаонда. Это крохи футбола, световые годы от софитов «Сантьяго Бернабеу», которых он едва коснулся.
Но именно когда футбольная мечта окончательно тает, судьба готовит ему любопытный поворот. Тот же агент, который вел его карьеру, представляет также молодого вратаря «Атлетико Мадрид»: Давида Де Хеа. В то время Де Хеа был чуть больше чем подростком, парнем, который делил свое время между тренировками и школой, мечтая стать первым номером Кольчонерос.
«Это решение родилось из разговора с моим агентом», – вспоминает Суле. «Мы договорились, что я буду возить Давида на тренировки, а потом в школу. Он был очень молод тогда, но в нем уже было что-то особенное». У жизни особое чувство иронии: бывший предопределенный мировой футбола оказывается за рулем автомобиля того, кто станет одним из лучших вратарей мира.
Но Баба не ограничивается ролью водителя. В долгих поездках в Махадаонду, где тренируется «Атлетико», между ними создается особая связь. Молодой Де Хеа завороженно слушает рассказы о том выигранном в Эквадоре чемпионате мира U-17, об опыте в Сегунде, о несбывшейся мечте о Реал Мадриде. Как будто история Суле служит одновременно и предостережением, и вдохновением для молодого вратаря.
Параллельно Баба начинает учиться на электрика. Утром за рулем, днем над учебниками по электротехнике. Это жизнь, очень отличающаяся от той, о которой он мечтал, когда забивал Бразилии в том мировом финале, но есть глубокое достоинство в том, как он принял эту новую реальность.
«Оглядываясь назад», – размышляет Суле, «удивительно думать, что я был частью, хоть и в совершенно другой роли, пути одного из лучших вратарей мира». В этих словах нет горечи, но есть своего рода отеческая гордость за то, что внес вклад, пусть даже просто как водитель, в становление чемпиона.
Судьба больше футбола
Пока солнце садится над полем Фуэнлабрады, где он сегодня работает кладовщиком местного клуба, Баба Суле раскладывает последнюю форму в раздевалках. Его руки, когда-то ласкавшие мячи, предназначенные для сетки ворот, теперь аккуратно складывают футболки игроков. В его движениях есть особая собранность, та же самая, что он сохранял каждый день с той проклятой 86-й минуты, когда колено решило предать его в последний раз.
Его историю можно было бы прочитать как спортивную трагедию: ганский мальчик, который покорил мир в 17 лет, заставил мечтать целую нацию, почти достиг славы Реал Мадрида, чтобы затем увидеть, как она рассыпается между пальцами, как песок на ветру. Но это было бы поверхностным прочтением, неспособным уловить самую глубокую сущность этого человека.
Потому что Баба Суле – это гораздо больше, чем несдержанное обещание мирового футбола. Он символ стойкости, которая выходит за рамки спорта. От восходящей звезды до шофера, от электрика до кладовщика: каждую новую главу своей жизни он встречал с тем же боевым духом, который всегда отличал его на поле.
«Футбол дал мне все и забрал все», – говорит он сегодня с улыбкой, скрывающей тысячу историй. «Но он научил меня, что жизнь больше разбитой мечты».
Глядя на молодых футболистов Фуэнлабрады, которые приветствуют его с уважением, называя «Мистер Баба», понимаешь, что его влияние на футбол не закончилось с той проклятой травмой колена. Оно просто изменило форму. Теперь он передает молодым не только свой технический опыт, но прежде всего ту мудрость, которой может обладать только тот, кто коснулся неба, чтобы затем упасть.
«Каждое утро, когда я открываю раздевалки», – рассказывает он, «я чувствую тот же трепет, что и когда выходил на поле. Потому что футбол – это не только то, что происходит в течение 90 минут, это все, что вокруг. Это семья, это страсть, это жизнь».
Видеть Бабу Суле сегодня, когда он естественно движется между своими обязанностями в Фуэнлабраде, – как наблюдать живой урок стойкости. Его улыбка, искренняя и заразительная, рассказывает о человеке, находящемся в мире со своей судьбой, осознающем, что, возможно, его задача в мире футбола была больше, чем просто игра.